Яркое солнце заливало тренировочную площадку перед особняком Соколовых. Древние дубы, окружавшие территорию, отбрасывали причудливые тени на утоптанную землю, испещренную следами многочисленных тренировок. В воздухе пахло озоном — след от магических разрядов, которыми Светлана наполняла пространство последние несколько часов.

Княжна, уже почти полностью восстановившая силы после комы, отрабатывала сложные боевые приемы. Её синие волосы развевались в такт движениям, а от рапиры срывались ослепительные вспышки энергии, оставляя в воздухе светящиеся следы. Каждый выпад, каждый поворот были отточены до совершенства — результат многих лет тренировок.

На ней был простой тренировочный спортивный костюм, но даже в такой неформальной одежде она умудрялась выглядеть по-княжески элегантно. Светлана всегда была такой — даже в самой напряженной схватке сохраняла особую грацию.

Князь Григорий наблюдал за дочерью, сидя в тени старого дуба. После освобождения он тоже заметно окреп — бледность исчезла, осанка снова стала горделивой. Только в глазах иногда мелькала тревога, когда он смотрел на тренирующуюся дочь. Слишком свежи были воспоминания о том, как он чуть не потерял её.

Рядом с ним на столике стоял серебряный поднос с чаем и легкими закусками — княгиня настояла, чтобы муж хорошо питался после заключения. Но еда оставалась нетронутой — князь был полностью поглощен наблюдением за тренировкой.

— Отлично, Светочка! — похвалил он, когда она закончила особенно сложную комбинацию с тройным оборотом и каскадом энергетических разрядов, — Твой контроль над энергией стал еще лучше. Даже не верится, что всего неделю назад ты едва ходила.

— Я же говорила, что быстро восстановлюсь, — улыбнулась Светлана, смахивая пот со лба. Её глаза сияли от удовольствия — она всегда любила тренировки, а сейчас занималась с утроенным энтузиазмом, — Нужно успеть подготовиться к финалу. Не хочу ударить в грязь лицом перед Костей.

— Перед… кем? — князь слегка нахмурился. Чашка в его руке замерла на полпути ко рту.

— Ну, перед княжичем Безумовым, — Светлана слегка смутилась, и на её щеках появился легкий румянец. Она попыталась скрыть смущение, начав протирать рапиру платком, — Хочу показать достойный бой, прежде чем… — она осеклась, но было поздно.

— Прежде чем что? — голос отца стал подозрительно мягким. Князь медленно поставил чашку на столик, и серебряная ложечка тихонько звякнула о блюдце.

Светлана помялась, теребя платок в руках. По площадке пробежал легкий ветерок, взъерошив её синие волосы. Где-то вдалеке прокричала птица, словно предупреждая о надвигающейся буре.

Наконец она решительно вскинула голову, расправив плечи — истинная Соколова, готовая отстаивать свою позицию:

— Прежде чем уступить ему победу.

— Что⁈ — князь резко поднялся, опрокинув чашку. Чай темным пятном расплылся по белоснежной скатерти, — Повтори, что ты сказала?

— Я решила отдать ему победу в финале, — твердо произнесла Светлана. В её голосе звучала та же непреклонность, что и у отца в лучшие годы, — Он заслужил этот приз больше, чем кто-либо другой.

— Дочь, ты в своем уме? — Соколов сделал шаг к ней, его лицо потемнело, — Сдаться? Без боя отдать главный приз? Ты понимаешь, что говоришь?

— Папа, как ты можешь так говорить⁈ — возмутилась Светлана. Её рапира описала в воздухе сверкающую дугу, оставив после себя шлейф искр, — Ты забыл, чем мы обязаны Косте? Он рисковал жизнью, чтобы спасти меня! Забрался в самое логово Кривотолковых, в их проклятый особняк, где каждый угол был напичкан смертельными ловушками! Если бы не он, я была бы уже мертва!

Она начала расхаживать по площадке, энергично жестикулируя:

— Он сражался с их чудовищной машиной! С самим князем! С его приспешниками! И победил! Спас меня, когда все остальные считали безнадежным случаем. А теперь ты предлагаешь мне… что? Отплатить неблагодарностью?

— Так-то оно так, — сухо заметил князь, скрестив руки на груди, — Но давай посмотрим правде в глаза — молодой Безумов отнюдь не бескорыстный спаситель.

Он тоже начал ходить по площадке, чеканя каждое слово:

— Он весьма неплохо нажился на падении Кривотолковых. Их земли, предприятия, торговые связи — многое теперь отойдет к Безумовым. Часть как «компенсация за нанесенный ущерб», часть они просто выкупят на аукционе. Над частью активов они получат контроль за счет некоторых семей Одаренных, что к ним переметнутся. Очень… удобно получилось.

— Не смей! — Светлана сжала кулаки с такой силой, что побелели костяшки. Её глаза опасно сверкнули, а вокруг начала собираться магическая энергия, — Не смей так говорить о нем! Ты не знаешь, через что он прошел! Что пережил!

Она подошла к отцу почти вплотную:

— Да, он получит компенсацию — и правильно! Кривотолковы годами грабили его род, довели до разорения. Отняли все — земли, влияние, уважение… Теперь справедливость восторжествовала. Или ты считаешь это неправильным?

— Света…

— Нет, папа, — она решительно покачала головой, и её синие волосы взметнулись как живые, — Я все решила. Моя честь требует вернуть долг. Костя Безумов больше чем кто-либо заслужил получить Черное Солнце, и я не стану препятствием на его пути. Я обязана ему жизнью! Я дам хороший бой, чтобы зрители получили свое, но в финале уступлю!

Князь тяжело вздохнул, его гнев сменился усталостью. Он подошел к скамье под дубом и тяжело опустился на неё:

— Дочь, дело не только в долге и чести. Есть еще интересы нашего рода. После падения Кривотолковых Безумовы и без того стремительно набирают силу.

Он показал дочери свежую газету:

— Вот, почитай. Уже три малых рода присягнули им на верность. Их торговые представительства открываются по всему городу. Они скупают земли, налаживают связи… — он бросил газету на столик, — А если они получат еще и частицу Черного Солнца…

Он сделал паузу, подбирая слова:

— Подумай на шаг вперед. Скоро они могут стать самым влиятельным родом в Синегорье. И раз уж мы хотим заключить с ними союз… — он многозначительно посмотрел на дочь, — То лучше быть в этом союзе старшими партнерами, чем младшими, которым навязывают свою волю.

Светлана молчала, опустив голову. Её рапира едва заметно подрагивала в руке. По лезвию пробегали искры — отражение бури эмоций, бушующей внутри.

— И потом, — продолжил князь мягче, — Подумай о матери. О наших людях. После всего, что случилось с Кривотолковыми, все кланы как на иголках. Все боятся гнева Императора и дрожат за свои секреты, свои тайные техники и артефакты. Одно неверное движение — и можно потерять все. Выиграем Черное Солнце — заслужим расположение Государя.

— Ты… ты говоришь совсем как они, — тихо произнесла Светлана, — Как Кривотолковы. Все эти расчеты, интриги, борьба за власть…

— Нет, — твердо ответил князь, — Я не Кривотолков. Мне не нужна победа любой ценой. Я не прошу тебя идти на подлость или предательство.

Он встал и подошел к дочери:

— Я просто прошу тебя не сдаваться в финале. Биться в полную силу, без поддавков. Пусть это будет честный спортивный поединок, где победит сильнейший. Мы также проведем ротацию и дадим тебе более сильных бойцов в команду. Разве это не соответствует кодексу чести?

— Пап… — начала она, но он перебил:

— Если выиграет Безумов — прекрасно. Значит, он действительно сильнее. Но если победа достанется тебе — это тоже будет честно. Ты много тренировалась, ты талантлива. Не нужно принижать себя и свои способности.

Он положил руку ей на плечо:

— К тому же, подумай — что скажет сам Безумов, когда узнает, что ты поддалась? Он похож на человека, которому нужны такие… подарки? Который хочет получить победу из жалости?

Светлана закусила губу. В её глазах отразилась внутренняя борьба.

— Я… — она запнулась. Потом тряхнула головой, словно отгоняя сомнения, — Мне нужно подумать.

Она резко активировала свой Дар — вокруг неё вспыхнул покров, окутав фигуру сияющей аурой. Через мгновение она взмыла в воздух, оставляя за собой шлейф искр. Порыв ветра от её взлета разметал опавшие листья по площадке.