— Понимаю, — она улыбнулась, — Знаете, Константин, я поговорю с мужем, когда его освободят. Возможно, пришло время нашим родам объединить усилия. В конце концов, у нас много общих интересов.

— Что конкретно вы предлагаете?

— Для начала — совместное… управление активами Кривотолковых, — она перешла на деловой тон, — У Соколовых есть обширные производственные мощности, у вас — инновационные идеи. Вместе мы могли бы…

— Создать что-то действительно значимое, — закончил я за неё.

— Именно! И это только начало. Союз Безумовых и Соколовых мог бы стать серьезной силой в Синегорье. Особенно сейчас, когда влияние Кривотолковых ослабнет. Вряд ли кто-то кроме Великих князей Горовых сможет составить нам достойную конкуренцию…

— Вы говорите о формальном альянсе?

— Я говорю о чем-то большем, — она снова посмотрела на звезды, — Светлана очень впечатлена вами, Константин. И я её понимаю. Вы молоды, талантливы, амбициозны…

— Вы предлагаете брак? — прямо спросил я.

— Ах, почему бы и нет? — она пожала плечами, — Такой союз был бы выгоден обеим семьям. К тому же… я вижу, как она смотрит на вас. И как вы смотрите на неё.

— Это… серьезное предложение, — осторожно ответил я, — Мне нужно время подумать.

— Разумеется, — она понимающе кивнула, — Торопиться некуда. Давайте пока обсудим более насущные вопросы. Например, я могу предположить, что большая часть имущества Кривотолковых будет выставлена на аукцион… чтобы выплатить ущерб семьям пострадавших…

Следующие полчаса мы обсуждали деловые вопросы. Княгиня прекрасно разбиралась в бизнесе и предложила несколько интересных идей по оптимизации производства.

— А что с портовыми складами? — спросила она, — Они ведь тоже раньше принадлежали Безумовым?

— Да, и я планирую их модернизировать, — ответил я, — У меня есть проект реконструкции всего портового комплекса.

— Интересно, — она оживилась, — У нас есть связи среди речных и морских перевозчиков. Возможно, удастся наладить новые торговые маршруты.

— И расширить географию поставок, — подхватил я, — Особенно на восток…

— Именно! А если объединить это с алхимическим производством…

Мы еще долго обсуждали перспективы сотрудничества. Княгиня оказалась прекрасным стратегом — она мыслила масштабно и видела далеко вперед.

— Знаете, — вдруг сказала она, — глядя на вас, я начинаю понимать, почему Кривотолков так вас боялся. Вы ведь не просто молодой аристократ, правда? В вас есть что-то… ну… Вы кажетесь сильно старше своего возраста.

Я промолчал, но она, кажется, и не ждала ответа.

— Кстати, о Кривотолкове, — её лицо стало серьезным, — Есть тревожные новости. Его так и не нашли.

— Что? — я напрягся, — Но как…

— Дарья, Олег, Вадим, Илона и другие влиятельные члены клана под стражей, — пояснила она, — Но сам князь словно растворился. Ни следов, ни зацепок… Моя служба безопасности уже сбилась с ног…

— Его не было среди тел в особняке?

— Нет. И это странно — ваши девушки сказали, что последний раз его видели обездвиженным. Но в итоге… — она развела руками, — Словно сквозь землю провалился.

— Это плохо, — я нахмурился, — Очень плохо. Он опасен даже без поддержки клана. Особенно теперь, когда ему нечего терять…

— Я распоряжусь усилить охрану, — кивнула княгиня, — Особенно в больнице. Светлана пока слишком уязвима.

— Я тоже приму меры, — сказал я, — Пошлю дополнительных разведчиков. Он не мог уйти далеко.

Мы помолчали. Ночной ветер усилился, принося запахи города и отголоски далекой музыки.

— Знаете, Константин, — наконец произнесла княгиня, — Что бы ни случилось дальше, я рада, что мы поговорили. Подумайте о моем предложении — всех предложениях. Союз наших родов мог бы изменить будущее Синегорья.

Она направилась к больнице, но вдруг обернулась:

— И еще кое-что… Берегите себя. У меня странное чувство, что это еще не конец. Кривотолков не из тех, кто просто исчезает.

Я остался один у фонтана, глядя на звезды и думая о будущем. О восстановлении влияния рода, о возможном союзе с Соколовыми, о предложении княгини… О Светлане, чей поцелуй все еще горел на моих губах… И конечно, о затаившемся где-то во тьме враге, с которым рано или поздно придется встретиться снова.

Ночной город жил своей жизнью, не подозревая, что где-то в его темных уголках прячется человек, способный управлять самой удачей. И что эта история еще далека от завершения.

Глава 22

Ты навсегда останешься грязью из трущоб

Князь Кривотолков пришел в себя от острой боли в спине. Сознание возвращалось медленно, неохотно — каждый вдох отдавался новой волной мучений. Во рту пересохло, а перед глазами плясали разноцветные пятна. Когда зрение наконец сфокусировалось, он обнаружил себя в ледяной клетке посреди одной из комнат своего особняка.

Вокруг царил полный разгром — опрокинутая антикварная мебель, разбитые зеркала в золоченых рамах, на стенах следы боевой магии. Его любимый гобелен XVI века, изображавший сцену из жизни первого князя Кривотолкова, был наполовину сожжен. Сквозь выбитые окна задувал ночной ветер, колыхая обрывки штор и разбрасывая по полу обрывки каких-то бумаг.

— Проклятье… — князь попытался пошевелиться и тут же скривился от пронзившей спину боли, — Чертов предатель…

Удар Вольдемара, похоже, серьезно повредил позвоночник. Каждое движение давалось с трудом, словно в спину вонзили раскаленный штырь. Особенно мучительно было поворачивать голову.

«Ничего, это поправимо», — подумал он, призывая духовную силу для исцеления. Но энергия едва откликалась — словно тонкая струйка вместо привычного мощного потока. Даже простейшие техники требовали невероятных усилий.

Присмотревшись к ледяным прутьям клетки, Кривотолков заметил искусно вплетенные печати подавления — тончайшая вязь рун складывалась в сложные узоры, пульсирующие холодным светом. Работа настоящего мастера — клетка не таяла, несмотря на высокую температуру.

— Айсштиль… — он узнал почерк древней богини, — Не думал, что она настолько искусна в печатях.

Собрав остатки сил, князь все же наложил на себя простейшее исцеление. Пришлось повторить заклинание трижды — печати сильно мешали концентрации. Боль немного отступила, но до полного выздоровления было далеко.

Он внимательно изучил свою темницу — толстые ледяные прутья, усиленные магией, множество печатей разных типов. Некоторые он узнал — древние скандинавские руны усиления, славянские знаки связывания. Другие были ему незнакомы — видимо, личные разработки богини.

«Без посторонней помощи отсюда не выбраться», — мрачно заключил он, — «По крайней мере, пока не восстановлюсь. Но где все? Почему никто не пришел?»

— Эй! — хрипло крикнул он, — Есть кто-нибудь? Слуги! Охрана!

Лишь эхо отразилось от стен. Князь прочистил горло и попробовал снова:

— Вадим! Илона! Кто-нибудь!

Тишина. Только ветер свистел в разбитых окнах да где-то вдалеке тикали старинные часы.

— Странно, — пробормотал он, — Даже если всех вырубили, кто-то должен был уже очнуться…

— Зовете своих людей, князь? — раздался знакомый голос, — Боюсь, они вас не услышат.

Из тени в углу комнаты выступила высокая фигура в черном — Тень собственной персоной. Его движения были плавными, почти змеиными. В тусклом свете луны, проникающем через разбитые окна, он казался частью окружающего мрака.

— А, это ты, — Кривотолков выпрямился, насколько позволяла боль в спине. Несмотря на унизительное положение, он старался сохранять достоинство, — Чего медлишь? Немедленно освободи меня. Это приказ!

— Приказ? — Тень тихо рассмеялся, и в его смехе слышались нотки искреннего веселья, — От кого? От главы поверженного рода? От человека в клетке?

— Я все еще твой господин! — прорычал князь, и его глаза опасно сверкнули, — Или ты забыл, кто возвысил тебя из грязи? Кто дал тебе положение, титул, возможности?